ЛИТЕРАТУРНЫЙ ТРИУМФ КАЛЬВАДОСА
Кальвадос , в отличие от иных крепких напитков Франции, ассоциируется не с фешенебельными ресторанами на Монмартре и не с разлогими виноградниками Бордо, а с колоритными домиками среди яблоневых садов отдаленной от центра Нормандии. Это единственное место в мире, где из яблочного сидра промышленно изготовляют яблочную водку «кальвадос». Благодаря сотням возвышенных строк, посвященных этому провинциальному напитку, он стал достоянием не только узкого круга гастрономических гурманов, но и всей мировой общественности.
Нормандия – одна из самых романтических провинций Франции. Сюда, прочь от городской суеты, парижане любят приезжать на уикенды, в отпуск и на праздники. Пасторальные ландшафты с покатыми холмами, изумрудные луга, флер яблоневых садов и запах океанского бриза располагают путешественников к лирике.
Направления развития северо-западного региона тоже определила природа: климат и почва идеально подошли для животноводства и садоводства. Нормандские сыры и яблоки издавна стали символами этой французской провинции. Причем, только из яблок, выращенных в Нормандии, имеют законное право производить 40-градусный кальвадос, столь полюбившийся героям романа «Триумфальная арка».
Талантливое произведение немецкого писателя (Э.М. Ремарк) настолько опоэтизировало и окружило романтическим ореолом этот напиток, что невольно посодействовало выходу кальвадоса в «высший свет» виноградного алкоголя Франции. Не будь такого литературного «промоушна», именитые конкуренты, в виде коньяков и арманьяков, не оставили бы простаку-кальвадосу ни единого шанса. Ведь до Первой мировой войны о кальвадосе вообще мало кто слышал за пределами Нормандии. Позже яблочный бренди прославился как напиток солдат французской армии (его даже включали в состав солдатского пайка). А в дальнейшем, по причине своей дешевой себестоимости, он распространился среди бедных слоев населения. ( По статистике, жители Нормандии до сих пор употребляют кальвадос в разы больше, чем иные алкогольные напитки ).
Яблочная водка долгое время оставалась лишь местной экзотикой Нормандии, в то время как «цивилизованная» Франция предпочитала благородные алкогольные напитки из плодов виноградных лоз. Со временем технология самогонки из яблочного сидра все же стала отраслью винной промышленности Франции. В 1600 году была основана первая корпорация производителей кальвадоса, а в 1741 году королевским советом было принято решение, определяющее привилегии и обязанности производителей «яблочной водки».
Любопытно, что лишь в двух странах яблоки стали сырьем не только для компотов, джемов и варенья, но и применялись для изготовления крепких спиртных напитков. Впрочем, кальвадос сильно отличался по качеству (в лучшую сторону) от популярного в конце 70-х годов (расцвет застоя развитого социализма) вина « Яблочное крепкое », с крепостью 16%.
В народе это забористое вино носило прозвище « пепенка «, благодаря высокоурожайному сорту яблок, выведенных селекционером Мичуриным. Но этикетка с указанием « плодовоягодное вино » мало соответствовала содержанию – советские винзаводы не заморачиваясь, изготавливали вино из несортового яблочного сбора, поставляемого колхозами. В отечественной литературе подобные напитки поэтизировал разве что незабвенный алкогений Веничка Ерофеев.
Зато в зарубежной, заслуга популяризации яблочного кальвадоса, в первую очередь, принадлежит немецкому писателю Эриху Мария Ремарку , написавшего в 1945 году самую настоящую поэтическую «оду» кальвадосу — роман « Триумфальная арка ». Не случайно знатоки кальвадоса и литературоведы, любовно подшучивая, называют его роман « Триумфальная чарка ».
Почти во всех сценах романа, где появляется этот « напиток солдат и клошаров », автор описывает его с таким вкусом и с такой нежностью, что впечатлительный читатель обязательно добавит к мечте « увидеть Париж и умереть » еще один пункт — « отведать французский яблочный бренди ».
Герои «Триумфальной арки» пьют кальвадос постоянно. Причем, Ремарк сопровождает его распитие возвышенными комментариями и лирическими отступлениями.
« Кельнер вернулся с бутылкой [кальвадоса], неся ее бережно, как запеленатого младенца .. .
— Такого кальвадоса я никогда не пила, — сказала она [Жоан Маду] и сделала второй глоток.
— Его не пьешь, а словно вдыхаешь ».
У Ремарка совершенно потрясающий, просто невероятный язык. Его манера повествования поэтична, но в тексте скрыты жизненные познания автора. Можно предположить, что Ремарк, как большой знаток спиртных напитков, намекает в последних строчках на «долю ангелов». Так виноделы называют улетучивающуюся долю спирта во время выдержки бренди в дубовых бочках, при которой крепость напитка с 70 градусов постепенно снижается до 40.
Поразительно многопланово автор использует кальвадос в своем романе. Яблочный бренди не просто элемент повседневной жизни доктора Равика и его возлюбленной Жоан. С его помощью Ремарк, как художник, создает настроение и подсвечивает повествование осенним солнечным светом, тем самым передавая « золотистое смятение любви » парижской пары в предвоенной атмосфере.
Вкус « напитка грез » в романе у Ремарка одновременно сладкий и горький. Им пропитана каждая строка его откровенного и пронзительного романа. И в этом тоже усматривается практически точное совпадение « литературного привкуса » с реальным составом яблочной основы кальвадоса . Яблоки для нее подбирают в определенных пропорциях: примерно 40% — сладкие, дающие сахар и алкоголь; 40% — горьковато-сладкие сорта, выделяющие танины (дубильная кислота); и 20% — кислые яблоки, придающие напитку свежесть и кислый вкус.
То же касается и процесса приготовления кальвадоса . После прочтения «Триумфальной арки», он кажется метафорой разных стадий литературной истории любви. Жоан Маду меняется на протяжении всей книги: впервые мы встречаем безучастную ко всему, «пустую женщину», а к концу она расцветает, меняется до неузнаваемости. Она же меняет всю жизнь Равика. Что аллегорически совпадает с формированием и созреванием кальвадоса: после перегонки сидра кальвадос ещё не имеет выраженного цвета и запаха, ещё не является кальвадосом в полном смысле слова. Лишь после выдержки в дубовых бочках он становиться полноценным напитком, приобретая свой янтарный окрас и вкусовые оттенки, где фруктовые нотки сочетаются с тонким ароматом дуба.
Еще больший символизм приобретает роман, если учесть, что посредством бурных и трагичных отношений персонажей, Ремарк изобразил собственную историю любви. Любви к роковой женщине – актрисе и певице Марлен Дитрих , которую писатель боготворил, называл Стальной Орхидеей, Пумой, слагал в ее честь стихи. Но после трехлетнего романа, непостоянная Дитрих предпочла ему французского актера Жана Габена .
До самой смерти писатель переживал их разрыв. Его письма, а также роман «Триумфальная арка» — свидетели страстной и обреченной любви, на фоне исторических потрясений 20-го века.Экзотический кальвадос, которым гурман угощал голливудскую звезду вместо привычного шампанского, оставался бальзамом для его истерзанной души.
— Равик, — сказала Жоан. — Ты многим рискуешь. После этого кальвадоса я уже не смогу пить другой.
— Ничего, сможешь.
— Но всегда буду мечтать об этом.
— Очень хорошо. Тем самым ты приобщишься к романтике кальвадоса.
— Но другой никогда уже не покажется мне вкусным.
— Напротив, он покажется тебе еще вкуснее. Ты будешь пить один кальвадос и думать о другом. Уже хотя бы поэтому он покажется тебе менее привычным…
*****
« Кельнер вытер стол и вопросительно посмотрел на Равика.
– Рюмку «перно».
– С водой, мсье?
– Нет, постойте, – Равик передумал. – Не надо «перно». Что-то ему мешало. Какой-то неприятный осадок. Его надо было смыть. Но не этой приторной анисовой дрянью. Ей не хватало крепости.
– Рюмку кальвадоса, – сказал он кельнеру. – Или лучше два кальвадоса в одной рюмке ».
*****
Кальвадос был по душе еще одной своенравной женщине, творчеству которой поклонялись европейские искусствоведы — великой танцовщице 1920-х годов, прекрасной «босоножке» Айседоре Дункан .
Американская танцовщица была уникальной не только в искусстве танца. Вопреки сложившимся в обществе стандартам, по которым актриса должна любить шампанское, Айседора Дункан пила крепкий кальвадос. (Для звезды он, отчасти, был успокоительным после выступлений). Тем самым, она стала одной из первых женщин, популяризировавшей этот «брутальный» напиток среди европейской богемы.
В ее честь во Франции был создан уникальный кальвадос «Pere Magloire Isadora». Свободный дух творчества, новаторства и женственности, которые символизировала Дункан, воплотился в этом виде кальвадоса. Его оформление изысканно, а сам он составлен из «благородных» спиртов, возрастом не менее 15 лет. При изготовлении треть заготовки для сидра дополняют грушами, отчего в букете этого кальвадоса «танцуют» нотки фруктового сада с ароматом дубовой коры. Если философ и апологет модернизма Аким Волынский, писал о танце Дункан, как о «перевоплощении музыки в зрительное впечатление», то кальвадос «Pere Magloire Isadora» — попытка виноделов отобразить музыку и танец в гастрономии.
Нормандский бренди из яблок был предметом восхищения еще одного известного писателя — Эрнеста Хемингуэя . Он не раз говорил, что природа кальвадоса идет от истоков жизни и что, « если вы любите природу, то вы не можете не любить кальвадос ».
Словам своих литературных кумиров (и в то же время — гурманов) жадно внимала « самая читающая » публика 50-60-х годов. Поклонники произведений Хемингуэя и Ремарка изучали по ним антураж, географию и овладевали стилем. Из их книг, украдкой купленных на книжных «тучах», стиляги впервые узнали такие слова, как «аперитив», «дайкири», «кальвадос» и прочие. Перенимали манеру не напиваться, а за фужером вести интеллектуальные беседы. При этом, если некоторые напитки подкупали своей изысканностью, то нормандский кальвадос – привлекал мужественной простотой, которую большинство лириков-«шестидесятников» зрительно увязывали со знаменитым портретом бородатого Хемингуэя в грубом шкиперском свитере.
Справедливости ради, следует сказать, что и среди французских литераторов были свои ценители кальвадоса, любовь к которому, они отражали на страницах произведений. К ним относится известный мастер детектива — Жорж Сименон . Его персонаж-комиссар Мегрэ, как и заокеанские коллеги из полиции, часто использовал спиртное, чтобы отвлечься после работы от реалий угрюмого криминального мира. « У нас свои привычки… Вечером мы пьем кальвадос… » — говорит комиссар.
«В пику» американским сыщикам, которые в фильмах и романах, с горя и радости « набурбониваются », — Сименон патриотично показал французского комиссара любителем нормандского кальвадоса.
«… Она успокоилась, увидев, что муж открыл буфет и достал бутылку кальвадоса.
– Последнюю капелюшку… – пробормотал он.
Мегрэ пил не потому, что нервничал, пал духом или стремился поднять настроение, наоборот – этим вечером он чувствовал себя раскрепощенным ».
Правда, и у комиссара случались «срывы», и тогда он становился похож на персонажа детективных романов Рекса Стаута — частного сыщика Ниро Вульфа. Так, в повести « Мегрэ и виноторговец », вопреки репутации любителя кальвадоса, полицейский хлещет коньяк, грог, пиво, бургундское вино и крепкие настойки из Эльзаса, присланные свояченицей.
Судя по описаниям, автор был «на короткой ноге» со многими из спиртных напитков. Ведь в дни своей молодости, Сименон вел довольно разгульную ночную жизнь, вращаясь в самых разных кругах. Бурная жизнь еще некоторое время продолжалась и после его переезда с женой в Париж. Возможно поэтому прославленный персонаж, который принес писателю славу, получил в наследство такие склонности.
Эрнест Хемингуэй в своем романе « Прощай, оружие » метко сформулировал одно ироничное правило: « Что мешает писателю? Выпивка, женщины, деньги и честолюбие. А также отсутствие выпивки, женщин, денег и честолюбия ». Оно относится ко многим писателям, которые всю свою творческую жизнь отчаянно пробирались между этими понятиями, как меж Сциллой и Харибдой. Но, наверняка, никому из почитающих мужественный напиток кальвадос, даже не мыслилось поступить, как легендарный Эней — объехать опасное место окольным путём. Напротив, дыхание смертельной опасности становилось источником вдохновения. Таковы, например, мрачные произведения Эдгара По, который был запойным пьяницей и умер в возрасте сорока лет. Хемингуэй, Фолкнер, Фицджеральд и другие писатели, о которых рассказывалось в статье «Путеводитель бармена-библиофила», тоже злоупотребляли спиртными напитками, отлично понимая, к чему это приводит: « Сначала ты пьешь спиртное, потом спиртное пьет спиртное, а затем спиртное пьет тебя ». Но, возможно, именно по причине такого безоглядного безрассудства и губительной искренности в жизни, их произведения и становились классикой, трогающей сердца миллионов читателей.
Триумфальная чарка
04.05.2011 | Новинская Елена | № 41 от 19 ноября 2007 года
Триумфальная чарка. Обычно легенда благородного напитка складывается веками. Кальвадос своим реноме обязан одному человеку. Звали его Эрих Мария Ремарк
«Кельнер вернулся с бутылкой, неся ее бережно, как запеленутого младенца. Это была грязная бутылка, совсем не похожая на те, которые специально посыпают пылью для туристов, а просто очень грязная бутылка, пролежавшая много лет в подвале. Кельнер осторожно откупорил ее, понюхал пробку и принес две большие рюмки.
— Вот, мсье, — сказал он Равику и налил немного кальвадосу на донышко. Равик взял рюмку и вдохнул аромат напитка. Затем отпил глоток, откинулся на спинку стула и удовлетворенно кивнул. Кельнер ответил кивком и наполнил обе рюмки на треть.
— Попробуй-ка, — сказал Равик Жоан. Она тоже пригубила и поставила рюмку на столик. Кельнер наблюдал за ней. Жоан удивленно посмотрела на Равика.
— Такого кальвадоса я никогда не пила, — сказала она и сделала второй глоток. — Его не пьешь, а словно вдыхаешь».
Э.М. Ремарк. «Триумфальная арка»
В инокуры Нормандии должны бы скинуться на памятник Эриху Марии Ремарку. Кто знает, какова была бы судьба кальвадоса, если бы не роман «Триумфальная арка» — настоящий гимн яблочной водке из глухой французской провинции. Она не просто сопровождала всю историю непростых взаимоотношений героев романа — врача Равика и певицы Жоан Маду, она стала их символом. Более того, принято считать, что прототипами героев стали сам Ремарк и его возлюбленная Марлен Дитрих, настоящие звезды своего времени, постоянные герои светской хроники.
Мир ценителей крепкого алкоголя довольно консервативен, и требуются изрядные усилия, чтобы продвинуть на рынок новый напиток, не облагороженный длительной историей, не приправленный пиратской романтикой или шиком королевских приемов. Благодаря Ремарку слово «кальвадос» оказалось подернуто романтическим флером. В том числе и для обитателей «шестой части суши», немногие из которых в советские годы могли пробовать фирменный ремарковский напиток, но вот читал про него едва ли не каждый уважающий себя интеллигентный человек.
Среди стиляг появилась мода, завалившись в рюмочную, заказать себе рюмку кальвадоса, рассчитывая, правда, получить в лучшем случае банальную «пшеничную». Отдельные энтузиасты пытались создать подобие кальвадоса в домашних условиях, выгоняя самогон из яблок. Позже, уже в 70-х, государство тоже попыталось освоить производство. Но и самопальный вариант, и продукция советских спиртзаводов мало напоминали напиток, который на его родине часто именуют «солнцем Нормандии».
«Равик расплатился. Он взял бутылку и принялся ее рассматривать. — Побудь с нами, солнечное тепло. Долгим жарким летом и голубой осенью ты согревало яблони в старом, запущенном нормандском саду. А сейчас мы в тебе так нуждаемся…»
Известно, что яблочный сидр пили еще во времена Древнего Рима. Но лишь полтора тысячелетия спустя изобретенный арабами перегонный куб появился в северной французской провинции Нормандия. Первое документальное свидетельство о производстве яблочного спирта относится к 1553 году.
Роман Марлен Дитрих и Эриха Марии Ремарка создал репутацию кальвадосу
За пределами Нормандии, в те времена глухой провинции, о нем никто и не слышал, французские власти даже не облагали его производство налогами. Еще бы: нормандцы в первую очередь были животноводами, а напиток гнали в кустарных условиях, исключительно для собственного употребления.
Eau de vie de pommes — «вода жизни из яблок», как тогда именовался напиток, — веками оставалась местной экзотикой: Франция предпочитала плоды виноградной лозы.
«Кельнер вытер стол и вопросительно посмотрел на Равика.
— Рюмку «перно».
— С водой, мсье?
— Нет, постойте, — Равик передумал. — Не надо «перно». Что-то ему мешало. Какой-то неприятный осадок. Его надо было смыть. Но не этой приторной анисовой дрянью. Ей не хватало крепости.
— Рюмку кальвадоса, — сказал он кельнеру. — Или лучше два кальвадоса в одной рюмке».
Отсутствие жесткого регламента делало производство кальвадоса не в пример дешевле бренди. Неудивительно, что в годы Первой мировой войны именно этот напиток попал в солдатский паек французской армии. Так кальвадос впервые получил известность за пределами своей малой родины. Да и не только малой: по другую сторону фронта нормандская яблочная водка тоже пришлась по вкусу — крепкий алкоголь на всех войнах становится главной разменной валютой.
Вслед за вояками кальвадос оценили и штатские любители спиртного, опять-таки не столько за купаж, сколько за соотношение франк/градус. И вскоре приметой крупных французских городов стали специфические заведения «кафе-кальва», где с утра можно было поправить здоровье, подпорченное вечерними возлияниями. Так что репутация кальвадоса была весьма сомнительной — пойло для бедняков и опустившихся типов. Неудивительно, что герой Ремарка, нелегальный эмигрант Равик, отдает ему предпочтение.
А вот любил ли кальвадос сам Ремарк — вопрос спорный. Ветеран Первой мировой, конечно же, был прекрасно знаком с этим напитком, что ясно следует из «Триумфальной арки». Так ведь, судя по его романам, он был знатоком всех крепких напитков, распространенных в континентальной Европе первой половины прошлого века.
Сколько бы ни было заложено в «Триумфальной арке» автобиографических моментов, Ремарк не был бедным нелегальным эмигрантом. Он уехал из Германии еще до прихода к власти нацистов, жил по большей части в Швейцарии, и только Вторая мировая заставила его перебраться за океан. Автор бестселлеров, а тиражи его книг исчислялись сотнями тысяч, Ремарк был писателем весьма обеспеченным. Поить кальвадосом Марлен Дитрих, которая считается прообразом Жоан Маду, Ремарк стал бы разве что в порядке ознакомления с экзотикой. Как и положено кинозвезде, Марлен предпочитала шампанское.
«Равик подозвал кельнера.
— Есть у вас кальвадос?
— Нет. К сожалению, нет. Никто не спрашивает.
— Слишком элегантная публика…»
Качество напитка и его причащение к сонму благородных между собой слабо связаны. Как бы ни был хорош напиток, он остается «самогоном» до тех пор, пока официально не признан. Во Франции такое признание — это законодательный акт, охраняющий название, технологию, регионы производства…
Как ни странно, но только Вторая мировая война позволила кальвадосу войти в мировую элиту алкоголя. Лишь в 1942 году, уже во время оккупации Франции, были изданы соответствующие законодательные акты. Один устанавливал название «кальвадос» для напитков из Нормандии, другой касался контроля над производством кальвадосов в департаменте Ож. Так кальвадос получил шанс обрести свое место в ряду элитного алкоголя.
Шансом еще надо воспользоваться. И вот тутто свою роль и сыграл Ремарк. В 1945 году выходит «Триумфальная арка» — и популярность романа создала репутацию кальвадосу. Напиток солдат и клошаров получил превосходную рекламу. И в наши дни даже в Нормандии, где кальвадос по-прежнему гонит едва ли не каждый крестьянин, задешево не приобретешь даже продукт небольшой выдержки.
Кстати, молодой кальвадос и выдержанный заметно отличаются. Если выдержка напитка не превышает четырех лет, кальвадос — мощный, резкий, агрессивный, во вкусе и аромате преобладают зеленые яблоки. Чем старше продукт (маркируемый, как правило, Hors d’age), тем он мягче, тем глубже и богаче его вкус, тем больше в нем ванили, специй и зрелых яблок. Такой кальвадос наливают в бокал типа коньячного, дают ему немного подышать, но не особенно разогревают. Ценители чаще всего употребляют его в качестве дижестива.
И все же демократическое прошлое кальвадоса дает о себе знать: по-настоящему жесткого регламента его употребления не существует. Он может служить и аперитивом (особенно в виде «поммо» — смеси кальвадоса с яблочным соком). А на своей малой родине кальвадос и вовсе сопровождает всю трапезу: его пьют в перерывах между блюдами. Эта традиция называется trou Normand — «нормандская ямка».
«Жоан быстро поднялась. Ее лицо сияло. — Дай мне еще кальвадоса, — сказала она. — Похоже, он и в самом деле какой-то особенный… Напиток грез…»
От водки до кальвадоса: пять любимых напитков героев Ремарка
Его книгами в Советском Союзе и России зачитывались все, кто был романтиком и грезил о настоящей мужской дружбе, яркой любви и трудной судьбе. Всего этого на долю Ремарка выпало с лихвой, особенно любви и трудностей. Солдат Первой мировой войны, писатель-антифашист, политический эмигрант, так и не вернувшийся на родину – все это о нем. Сегодня, 22 июня 2018 года, исполняется 120 лет со дня рождения выдающегося немецкого писателя Эриха Марии Ремарка.
Эриха Пауля (свое второе имя он сменил на имя Мария в честь своей рано умершей матери) Ремарка, родившегося в городке Оснабрюке 22 июня 1898 года, считают одним из самых ярких писателей «потерянного поколения» – génération perdue. Так американская писательница Гертруда Стайн назвала молодых писателей, ставших рупором поколения мальчишек, переживших окопный ужас Первой мировой войны. К «потерянному поколению» причислены, например, американец Эрнест Хемингуэй, француз Анри Барбюс, англичанин Ричард Олдингтон. Но такой трудной судьбы, как у Ремарка, не выпало ни одному из них.
Пристрастие к алкоголю как одна из отличительных черт «потерянного» поколения, приобретенных на фронте, у одних превратилась в болезнь, у других не переросла в пагубную привычку. Тем не менее, многие писатели наделяли этой чертой своих героев. Ремарк не исключение. Более того, некоторые поклонники его творчества всерьез считают, что каждый из его романов посвящен тому или иному спиртному напитку!
В действительности такой прямой взаимосвязи нет: герои Ремарка предпочитают разные напитки, хотя в некоторых произведениях определенный алкоголь встречается особенно часто. О том, в каких романах и что именно пьют ремарковские персонажи, рассказывает «МИР 24».
Водка
Роман: «Черный обелиск»
Водка – это, пожалуй, самый популярный напиток у героев Эриха Марии Ремарка. Кроме «Черного обелиска», в котором ему отдают предпочтение практически все персонажи, водку регулярно и в самых разных сочетаниях пьют герои романов «Время жить и время умирать», «Тени в раю», «Возлюби ближнего своего», «Возвращение» и «Жизнь взаймы». Причем в разных случаях речь идет о разных водках: иногда прямо говорится о пристрастии того или иного героя к хлебной водке, а иногда под этим словом подразумевается шнапс (то есть продукт перегонки не обязательно зерна, а часто – картофеля или фруктов). Причем чаще всего пьют водку герои Ремарка не залпом, как это принято в России, а мелкими глотками.
«- Жаль, что в Верденбрюке нет русской водки.
– Водки? Вы были в России во время войны?
– Еще бы! Я даже служил там комендантом кладбища. Хорошее было время.
Мы изумленно смотрим на Оскара.
– Хорошее время? – повторяю я. – И это говорите вы, с вашей тончайшей чувствительностью? Ведь вы можете даже плакать по приказу!
– Да, замечательное время! – решительно заявляет Оскар-плакса и нюхает водку в стаканчике, словно опасаясь, что мы решили его отравить. – Жратва богатейшая, пей сколько влезет, служба приятная, до фронта далеко. Чего еще человеку нужно? А к смерти человек привыкает, как к заразной болезни.
Он не просто пьет водку, а смакует ее. Мы не совсем понимаем всю глубину его философии». («Черный обелиск»)
Коньяк
Роман: «Возлюби ближнего своего»
Коньяк – второй по популярности напиток, который употребляют герои Ремарка. Кроме романа «Возлюби ближнего своего», посвященного трагедии немецких евреев, его уважают персонажи романов «Три товарища», «Триумфальная арка», «Черный обелиск» и «Время жить и время умирать».
По мнению биографов Ремарка, с этим дорогим аристократическим напитком писатель познакомился, воюя на Западном фронте Франции. Так ли это, однозначно сказать трудно, но характерно, что впервые коньяк появляется на страницах «Трех товарищей» – романа, посвященного событиям конца 1920-х годов.
«- Вы опять будете пить коньяк?
– Да. А куда девался адвокат Зильбер?
– Он тоже пал жертвой. Арестован и выслан.
– А-а. А господин Черников в последние дни не появлялся?
– На этой неделе нет.
Кельнер принес коньяк и поставил поднос на стол. В тот же момент Керн открыл глаза. Он замигал, потом вскочил.
– Штайнер!
– Садись, – спокойно ответил тот. – Выпей-ка этот коньяк. Ничто не освежает лучше, если человек спал сидя». («Возлюби ближнего своего»)
Роман: «Три товарища»
Ром – третий по популярности напиток у героев Ремарка, прежде всего, у трех товарищей. Впрочем, почетают его и герои других произведений писателя, в том числе романов «Возвращение» и «На Западном фронте без перемен». Нетрудно заметить, что все эти романы относятся к ранним произведениям Ремарка и посвящены Первой Мировой войне и первому десятилетию после нее. Именно этим, видимо, и объясняется популярность рома именно в этих романах: в Германии того времени низкокачественный ром был достаточно доступным напитком, который в том числе поставлялся и в армию.
«- А что это вы пьете?
– Ром.
Она поглядела на мой бокал:
– Вы и в прошлый раз пили то же самое?
– Да, – ответил я. – Ром я пью чаще всего.
Она покачала головой:
– Не могу себе представить, чтобы это было вкусно.
– Да и я, пожалуй, уже не знаю, вкусно ли это, – сказал я.
Она поглядела на меня:
– Почему же вы тогда пьете?
Обрадовавшись, что нашел нечто, о чем могу говорить, я ответил:
– Вкус не имеет значения. Ром – это ведь не просто напиток, это скорее друг, с которым вам всегда легко. Он изменяет мир. Поэтому его и пьют». («Три товарища»)
Роман: «Время жить и время умирать»
Вино на страницах романов Ремарка появляется гораздо позже всех других напитков, уже во время эмиграции. Кроме «Времени жить и времени умирать», вино становится одним из персонажей «Жизни взаймы». Видимо, к тому времени переживший трудное десятилетие писатель научился находить удовольствие не только в затуманивающих сознание обжигающих жидкостях, но и в плодах виноградной лозы, требующей более тонкого восприятия. Такой же способностью он наделил и своих героев: они ценят тонкий букет вина и его сочетание с тем или иным блюдом, и хорошо понимают, в какой ситуации какое вино лучше пить.
«- Это солнце, ваша честь. Под его лучами осенью зрел виноград. Теперь вино возвращает эти лучи. Такое вино в Рейнской области называют дароносицей.
– Дароносицей?
– Да. Оно как золото и посылает во все стороны золотые лучи.
– Это верно.
– Его чувствуешь после первого же стакана. Не правда ли? Прямо солнечный сок!
– Даже после первого глотка. Оно не в желудок идет. Оно поднимается к глазам и изменяет мир.
– Вы знаете толк в вине, сударь, – Марабу доверительно наклонился к нему. – Вон там на столике справа – то же вино. А люди лакают его, точно воду. Они вполне могли бы обойтись рислингом». («Время жить и время умирать»)
Кальвадос
Роман: «Триумфальная арка»
Яблочный бренди – а именно он и называется кальвадосом – появляется всего в одном романе Ремарка. Но именно благодаря «Триумфальной арке» многие читатели во многих странах мира узнали о существовании такого напитка, долгое время находившегося в тени своих «старших братьев» – коньяка и арманьяка. Заслугу Ремарка в популяризации кальвадоса трудно переоценить: на вопрос, какой напиток его герои пьют чаще всего, большинство поклонников творчества писателя ответят «Конечно, кальвадос!». Хотя это и неверно: иные крепкие и не очень напитки ремарковские персонажи употребляют гораздо чаще, но яблочный бренди стал настоящим символом творчества Ремарка! А благодаря ему – и одним из главных символов Парижа и Франции вообще.
«Жоан удивленно посмотрела на Равика.
—Такого кальвадоса я никогда не пила, – сказала она и сделала второй глоток. – Его не пьешь, а словно вдыхаешь.
— Вот видите, мадам, – с удовлетворением заявил кельнер. – Это вы очень тонко заметили.
— Равик, – сказала Жоан. – Ты многим рискуешь. После этого кальвадоса я уже не смогу пить другой.
— Ничего, сможешь.
— Но всегда буду мечтать об этом.
— Очень хорошо. Тем самым ты приобщишься к романтике кальвадоса.
— Но другой никогда уже не покажется мне вкусным.
— Напротив, он покажется тебе еще вкуснее. Ты будешь пить один кальвадос и думать о другом. Уже хотя бы поэтому он покажется тебе менее привычным.» («Триумфальная арка»)
Пить как у Ремарка: что, как и зачем пьют в «Триумфальной арке»
bit.ua и WINETIME продолжают исследовать культуру употребления алкоголя в лучших литературных произведениях современности.
«Триумфальная арка» вышла в 1945 году и главным образом была посвящена, пожалуй, самой актуальной и острой на то время проблеме гуманизма, человечности. Человечности, которая то странным образом проявляется в людях, то наоборот – отсутствует по определению на фоне популяризации нацистских идей в Германии, Италии, Австрии и так далее. Действие романа происходит во Франции в 1938-39 годах. Главный герой – Равик, участник Первой Мировой войны, немецкий хирург, не имеющий гражданства, живет в Париже и оперирует пациентов вместо менее квалифицированных французских хирургов.
Он – один из множества эмигрантов без паспортов или каких-либо иных документов, постоянно находящихся под угрозой ареста и высылки из страны. Тем не менее, Париж в «Триумфальной арке» рисуется таким себе последним островком мирной жизни, в которой сочувствующие парижане сдают номера отелей беженцам и евреям, неповинным ни в каких преступлениях и преследуемых на почве национальности. В свое время Равик уже достаточно хлебнул горя и лишений: он позволил себе укрыть от гестапо двух разыскиваемых нацистами людей, за что он расплатился мучениями, смертью любимой девушки и высылкой в концентрационный лагерь. Перебравшись в Париж, Равик поначалу полностью сосредотачивается на своей работе, чтобы хоть как-то отвлечься от пережитого горя, но затем знакомится с очаровательной итальянкой Жоан Маду и безнадежно в нее влюбляется.
И литературоведы, и гурманы в области алкоголя сходятся на том, что Ремарку стоило бы поставить памятник за оду кальвадосу в «Триумфальной ярке», где герои пьют его при каждом удобном случае, сопровождая этот процесс, как правило, какими-то возвышенными комментариями. Именно кальвадос в романе является не только способом отвлечься от ужасов окружающей реальности, но еще и символом любви Равика и Жоан Маду. И в этом есть, разумеется, есть отсылки к биографии самого писателя. Прообразом Жоан Маду, любви главного героя, была легендарная Марлен Дитрих, с которой у самого писателя был изнурительный и бурный роман. Дитрих на людях предпочитала пить шампанское, но когда оставалась в компании Ремарка, именно кальвадос подогревал их и без того взрывоопасные отношения.
Ремарк вообще был большим знатоком алкоголя: он разбирался в роме, коньяке и кальвадосе, о котором за пределами Нормандии (бывшей на тот момент маленькой деревушкой) и не слышали. Дело в том, что во времена писателя о кальвадосе никто толком не слышал, а французские власти даже не считали нужным облагать производство этого алкоголя налогами, поэтому он долгое время был, так сказать, «кустарным», для личного употребления. Да и цена этой «яблочной водки» долгое время держалась в несколько раз ниже привычных алкогольных напитков. Ремарк, призванный в армию в 1916 году, распробовал его во времена Первой мировой войны, потому что кальвадос попал в паек французских солдат. А затем и воплотил свое увлечение в «Триумфальной ярке», пристрастив к этому напитку своего главного героя.
Цитаты:
Пить как у Ремарка:
Кальвадос Boulard Grand Solage
Кальвадос Boulard VSOP
Алкоголь, о котором шла речь, можно приобрести в гастромаркете WINETIME, пр. Бажана, 1е
Алкогений: Эрих Мария Ремарк
Ремарк — эталон писателя ХХ века. Одинокий бабник, мужественный герой-неудачник, надломленный войной сентиментальный циник.
Ремарк — эталон писателя ХХ века. Одинокий бабник, мужественный герой-неудачник, надломленный войной сентиментальный циник. Вместе с Хемингуэем он воспел «потерянное поколение» — тех, чья молодость выпала на межвоенное время. Воспел так, что переехал как трактором еще два-три поколения, которым тоже хотелось красиво страдать, красиво бросать женщин и, конечно, красиво вредить здоровью (пить и курить), как герои Ремарка. Побег в любовь и алкоголь с подачи писателя навсегда был принят читателями как рецепт от всех бед.
Воспев романтичное самоуничтожение, сам Эрих Мария Ремарк прожил довольно долгую (1898–1970), бурную и успешную жизнь. Роман «На Западном фронте без перемен» (1928) сделал его богачом и знаменитостью. Он переезжал из страны в страну, убегая то от фашизма, то от несчастных любовей. Много, мучительно, но успешно писал. И почти все время боролся с алкоголизмом.
Его дневники пестрят записями: «Надо бросить пить. Нельзя терять себя» «Опомнись, брат. Пей лишь с друзьями. А не на людях» «Сколько времени выпито и прокурено!» К счастью для читателей, этот порок питал и его прозу. У Ремарка пьют все. В «Трех товарищах» — водку от жизнелюбия; в «Триумфальной арке» — кальвадос от отчаяния; в «Жизни взаймы» — вино от обреченности.
В относительно благополучной жизни самого Ремарка пьянство было еще и ответом на любовные неудачи, если можно так назвать десятки романов с богемными красавицами. Лени Рифеншталь, Грета Гарбо, Марлен Дитрих…
«Ремарк пьет не зная меры. […] В августе 43-го у него опять короткий и бурный роман — с Сандрой Рамбо. „Каждый день Наташа. Каждый день Сандра… Одному богу известно, чем это кончится!“ […] По утрам мучительно вспоминает, что говорил и делал во хмелю накануне вечером» (В. фон Штернбург. Биография Ремарка).
Кончилось это циррозом и заболеванием сердца. Ну и десятком гениальных романов, обязательных к прочтению с 16 до 20 лет.
Гений против употребления
1898–1928 Родился 22 июня в Оснабрюке (Германия) в католической семье переплетчика с французскими корнями. В детстве учится рисованию и музыке, много читает. В 17 лет уходит на фронт Первой мировой. Множественные ранения. После войны работает библиотекарем, учителем, журналистом, органистом в церкви при психиатрической лечебнице, бухгалтером и даже автогонщиком. Женится на Ильзе Ютте Цамбоне, страдающей туберкулезом, однако ведет разгульный образ жизни. С окопных времен предпочитает кальвадос — «напиток мужественных парней». Первые шаги в литературе.
1929–1936 «На Западном фронте без перемен». Книгу переводят на 43 языка, фильм по ней получает «Оскара». «Три товарища» и «Возвращение». «Годы пьянства, преднамеренная гульба после первой книги», — запишет он в дневнике. За антифашистские взгляды его лишают немецкого гражданства, книги публично сжигают. Живет в Швейцарии, Франции, помогает беженцам. Переезжает в США. Обласкан Голливудом.
1937–1946 «Триумфальная арка» (прототип героини — Марлен Дитрих). «Возлюби ближнего». Мучительный многолетний роман с Дитрих, беспрерывные запои приводят к циррозу печени. В 1941 году получает американский паспорт и завидует Хемингуэю, попавшему на фронт Второй мировой. Работает мало: «Ясно вижу, что писать не могу».
1947–1970 Возвращение в Европу, ухудшение здоровья. Ремарк сбавляет обороты: «Не курю, почти не пью. Обхожусь без кофе. Трудно начать работать не куря». Женится на актрисе Полетт Годдар. Получает медаль и титул почетного гражданина от родного города и орден ФРГ. Плодотворно работает: «Искра жизни», «Время жить и время умирать», «Черный обелиск», «Жизнь взаймы», «Ночь в Лиссабоне». Умирает от аневризмы аорты, поставив точку в рукописи «Тени в раю».
Подруга со стажем
Рут Мартон, американская актриса, подруга, друг и биограф писателя, оставила бесценные воспоминания о Бони (так звали Ремарка близкие) в книге «Береги себя, мой ангел».
«Я, чтобы не дать Бони напиться, сама выпила почти всю бутылку вина. Бони онемел. Я редко выпивала больше бокала».
«Один из его любимых рассказов был о том, как он в пять часов утра, после одной из голливудских вечеринок, переиграл самого Артура Рубинштейна. К счастью, оба были настолько пьяны, что вряд ли были способны заметить разницу!»
«Я знаю, что Полетт делала все, что в ее силах, чтобы удержать его от пьянства, но мне слишком хорошо было известно также упрямство Ремарка. Он сам говорил, что не сможет бросить пить, коли уж начал, а Денвер объяснил мне, что организм Бони просто не готов к полному воздержанию от алкоголя».
Тысяча яблок в одном бокале. Как подружились Ремарк и кальвадос
Кельнер вернулся с бутылкой, неся ее бережно, как запеленатого младенца. Это была грязная бутылка, совсем не похожая на те, которые специально посыпают пылью для туристов, а просто очень грязная бутылка, пролежавшая много лет в подвале. Кельнер осторожно откупорил ее, понюхал пробку и принес две большие рюмки.
– Вот, мсье, – сказал он Равику и налил немного кальвадосу на донышко.
Равик взял рюмку и вдохнул аромат напитка. Затем отпил глоток, откинулся на спинку стула и удовлетворенно кивнул. Кельнер ответил кивком и наполнил обе рюмки на треть.
– Попробуй-ка, – сказал Равик Жоан.
Она тоже пригубила и поставила рюмку на столик. Кельнер наблюдал за ней. Жоан удивленно посмотрела на Равика.
– Такого кальвадоса я никогда не пила, – сказала она и сделала второй глоток. – Его не пьешь, а словно вдыхаешь.
– Вот видите, мадам, – с удовлетворением заявил кельнер. – Это вы очень тонко заметили.
– Равик, – сказала Жоан. – Ты многим рискуешь. После этого кальвадоса я уже не смогу пить другой.
– Но всегда буду мечтать об этом.
– Очень хорошо. Тем самым ты приобщишься к романтике кальвадоса.
– Но другой никогда уже не покажется мне вкусным.
– Напротив, он покажется тебе еще вкуснее. Ты будешь пить один кальвадос и думать о другом. Уже хотя бы поэтому он покажется тебе менее привычным.
Эрих Мария Ремарк «Триумфальная арка»
Когда-то о кальвадосе практически никто не знал, за исключением нормандцев, конечно, которые этот напиток и производили. Нет, во Франции пили кальвадос, но истинно французским напитком считался коньяк (за пределами Франции) и арманьяк (для самих французов).
Производители кальвадоса рассказывают, что ситуация в корне изменилась во время Второй Мировой войны, когда Францию оккупировали немцы. Они сразу же распробовали волшебный напиток и были буквально покорены им.
А уж когда оду кальвадосу написал один из самых знаменитых немцев – Эрих Мария Ремарк, то напиток пережил второе рождение. Весь мир зачитывался «Триумфальной аркой» и желал пригубить знаменитый яблочный бренди.
История кальвадоса
Яблочный напиток впервые упоминается в 1553 году, когда в «Дневнике» Жиля де Губервиля идет речь о дистилляции яблочного сидра. Впрочем, тогда напиток еще не называли кальвадосом. Это название дали ему в честь одного из районов Нормандии. А в 1942 году оно закрепилось законодательно, в правилах «Appellation d’Origine Contrôlée».
Эти правила регламентируют производство самых важных напитков для французов. Для каждого сорта вина, марки коньяка или арманьяка там прописаны правила производства, из каких сортов винограда должен производиться данный напиток, в каких регионах и многое другое. Кальвадос – также имеет свой свод подобных правил.
Для производства кальвадоса можно использовать только определенные сорта яблок. В Нормандии выведено порядка 150 сортов, которые используются специально для сидра, который потом дистиллируется. Причем для нормандского сидра, слабоалкогольного напитка, есть свои правила и свои сорта яблок.
Добавляют в кальвадос и груши – их должно быть не более 30 процентов от общего сырья. Но это не обязательно, и используют их далеко не все производители.
Апелласьоны
Выращиваются яблоки и груши, и вообще производится кальвадос даже не во всей Нормандии. Есть три области, апелласьона, в которых законодательно разрешено производство этого напитка. За пределами этих областей перегнанный и выдержанный яблочный сидр становится просто яблочным бренди.
Апелласьон – это область с уникальной экосистемой, где выращиваются строго определенные сорта винограда или яблок и груш, как в нашем случае. Это понятие неразрывно связано с французской системой контроля производства алкогольных напитков. Вино или бренди, прошедшее этот контроль и производящееся по строгим правилам, классифицируется как Appellacion superour controlee – АОС (наименование, контролируемое по происхождению). Такой напиток считается наиболее ценным.
Кальвадос может производиться только в трех районах, каждый из которых имеет свои особенности и репутацию.
Calvados Pays d’Auge AOC – самый маленький, но самый уважаемый производитель. Здесь кальвадосы проходят двойную перегонку и выдерживаются очень долго. В самом большом регионе – Calvados AOC – производят три четверти всего кальвадоса. Но требования к отбору яблок и дистилляции здесь не очень строгие, производство получается менее дорогим, но вполне качественным. А в третьем и самом молодом регионе – Calvados Domfrontais АОС – производят меньше всего кальвадоса. Отличительная черта – здесь используют груши, так как они растут в этом апелласьоне гораздо лучше, чем яблоки.
Выдержка и купаж
После перегонки, двойной или одинарной, кальвадос выдерживают. Не менее двух лет. Потом специалисты смешивают выдержанные спирты – «купажируют». Только в результате купажа рождается настоящий напиток.
При этом надо иметь в виду, что возраст напитка обозначается по возрасту самого молодого спирта в купаже.
Нормандская ямка
Еще ее называют дыркой. Этот обычай связан с кальвадосом. Дело в том, что ему приписывают особенные, пищеварительные свойства. Говорят, что рюмка кальвадоса действует как мезим или фестал – облегчает пищеварение и снимает тяжесть в желудке. Поэтому в середине сытного обеда хозяева предлагают гостям прерваться и выпить по рюмочке. А потом с новыми силами приниматься за еду.
Кроме того, кальвадос пьют в качестве дижестива после обеда. Он прекрасно сочетается с сигарами, неспешной беседой и фруктовым салатом. Лучше всего кальвадос пьется не из широких коньячных бокалов с сужающимся горлышком, а из рюмок с удлиненным верхом. Так как аромат напитка довольно интенсивный и ему нужно больше места.
Загрузка...